Ольга КРАУЗЕ
СЫГРАЕМ
В ЛЮБОВЬ
В
преддверье поры птицепенья и садоцветенья
Неистово сердце с утра выбивает канкан.
Туман предрассветный развеет кошмарные тени,
И вешней прохладой дыхнет бирюзово река.
Я в город рвану, чтобы жадно по улицам рыскать,
и первую встречную юбку поймав за подол,
шептать ошалело и пошло: Послушайте, киска,
как вам вашей юбки оттенок к лицу подошел!
Идемте со мной! Что вы, плюньте! Какая работа?!
Скажитесь больной. Ведь весной так легко заболеть.
Сыграем в любовь. Я уже приготовила ноты.
Пусть нам подпоет всей Москвы колокольная медь.
И Фавн козлоногий сорвет баритон на дисканто,
пытаясь исполнить весеннюю песню с листа.
Сбежит лейтенант на пикник голубого десанта,
где юноши любят друг друга терзать по кустам.
/апрель 2007/
* *
*
Спит
жена твоя в Курске, на Курском вокзале, бухая.
Я ее подберу, не валяться же ей просто так.
Я ей сопли утру, о тебе все подробно узнаю,
И мы с ней заживем без тебя, дурака, и без драк.
Будет кофе в постель
приносить она мне спозаранку,
Вкусно стряпать, и я потихонечку стану жиреть.
Мы уедем отсель,
Подадимся вдвоем в иностранки,
Где колымят за баксы, чтоб там без напряга стареть.
Но однажды, под вечер, укушамшись пиццы под пиво,
Я ей врежу по роже: ну сколько же можно зудеть?!
А она ухмыльнется в ответ назидательно, криво
И заявит, что ей со мной скучно и нудно, аж смерть!
Вот тогда я ей выложу все, что меж нами скрывалось!
Каждый выразит то, о чем раньше, смолчав, не сказал.
Я куплю ей билет, и хоть как бы она не брыкалась,
И отправлю обратно до Курска, на Курский вокзал!
май 2005 г.
* *
*
В
крапиве нагишом купались бабы,
визжали, обжигаясь, и опять
ныряли в гущу зелени… Когда бы
хватило духу мне так понырять.
Потом бежали через перелесок,
и в пруд кидались, брызги разметав…
С чего взбесились бабы? – Неизвестно.
Бушуют, душу лешему отдав.
Когда, одевшись и обнявшись тесно,
шли по дороге, как по небесам…
То выплывал навстречу тонкий месяц,
и подпевало эхо голосам.
август 1971 г.
* *
*
Я
никому не скажу
И никто не узнает.
Песней гороховый шут
Поперхнется навзрыд.
И кувыркнется старушка
С подножки трамвая.
Мир этот слухами
разнообразными сыт.
Правда проста, а догадка гораздо опасней.
Тот проиграет, кто повод для домысла даст.
А оправдания так бесполезно напрасны.
Пусто-породные камни нацелены в нас.
Пусть забросают камнями!
Мольбы и молитвы
Не отвратят от расправы
Безликой толпы.
Что еще может быть с нами?
- Мы будем убиты
Только за то, что любили,
И страстно любимы.
И от любви своей, нежной блаженно глупы!
Милая! Сладко мне думать, что мы, умирая,
Будем в обнимку лежать на одной мостовой.
Я никому не скажу, и никто не узнает,
Что там, взаправду, случилось со мной и тобой.
/апрель 2007/
* *
*
Моя
падучая звезда.
Моя услада и утеха.
Как мне сегодня не до смеха
в кругу таких веселых дам.
Как не хочу я говорить,
ни петь, ни слову удивляться.
И неизменно повторяться,
и нелюбимую любить.
Моя падучая звезда,
в паденье ты еще прекрасней,
и недоступней, и опасней.
Любая мудрость ерунда
в сравненье с этой чехардой
дугообразного полета.
Окурок в темноте пролета
летящий, тающий, слепой.
Пустой пролет, и только звук,
свистящий звук в мои ладони.
И мы живем, покуда помним
доверчивую нежность рук.
апрель 1974 г.
ЕЩЕ
РАЗ ПРО ЛЮБОВЬ
Я
сегодня свои сосчитала года,
и литавры в душе бронзовей зазвучали.
На балконах висели, из окошек торчали
все соседи по улице нашей, когда
к моей двери парадной причалил "ПЕЖО".
Вот и я дождалась своей юной принцессы...
Дождалась, когда сто лет уже не до сексу,
но зато стал общественный транспорт до ЖО.
/Апрель 2006/
* *
*
Тебя
почуяла спиною,
потом увидели глаза.
Такое чудо предо мною
- бледнеют в Пасху образа!
Пока поверх моей макушки
ты шустрым взором провела
- я замерла, как дичь на мушке,
я закусила удила.
Стою, таращусь идиоткой,
грохочет сердце по ушам.
Сейчас меня пробьет икотка!
Взвилась на вылете душа.
Вдруг захотелось быть моложе,
чтобы понравиться тебе.
Нет, я не претендую, Боже,
на изменения в судьбе.
А это просто Дух Весенний
меня задел своим крылом.
Ему, беспечному, веселье,
а мне крушенья ледолом.
Мне в шкурке Богом данной тесно.
Хочу стать выше и стройней…
Зато какая выйдет песня
про то, как не сложилось с ней.
Ты эту песню будешь слушать,
со мною сопереживать…
А я покой твой не нарушу.
Ведь я тебе почти как мать!
апрель 2005 г.
ХАНА
Я
скиталась по чужим городам,
Уезжала, да всегда не туда.
Только мимо протекали года.
Ой, брусника ты моя, лебеда.
Я не чуяла в дороге потерь,
Не хранила под подушкой топор,
Не ломилась я в закрытую дверь,
перемахивая сходу забор.
Я в чужих садах срывала цветы.
Все собаки меня знали своей.
Я не кланялась, не чтила святынь.
Манной с неба мне был пух тополей.
А сегодня поутру
Верь – не верь,
Приползла ко мне в нору
Баба-зверь.
Приползла и говорит: «Ни хуя!
Хватит шастать по чужим, я твоя!»
Я ж ей: дамочка, губу закатай!
Мне привычнее самой выбирать.
За любимой, хоть на край, хоть за край.
А с немилой ни поесть, ни посрать.
И к тому же, как же можно вот так?
Без романтики, на счет раз-два-три?!
Это будет не любовь, а бардак.
А она мне: «На себя посмотри!
Что за рожа? Голос пропит насквозь.
Истаскалась, как последняя блядь!
Я свой плащик здесь повешу на гвоздь.
Мой черед теперь тебя выбирать!»
Тут я сразу поняла все в конец.
Ой, не пить мне с вами, девки, вина.
Это ж всем гулянкам значит пиздец.
Так настала моей жизни ХАНА.
Расползлась свобода-воля по швам.
Та ХАНА все время ходит за мной.
И куда бы я теперь ни пошла,
Не сама я по себе а с ХАНОЙ!
/январь 2007/
ЛЕСБИЙСКИЕ СТРАДАНИЯ
Трудно
Наде поутру
к мужу собираться,
да с подругой дорогой
горько расставаться.
Надя, дома дети ждут,
– разорвись, а надо!
Заплетает косы в жгут
Надя, Надя, Надя…
Ах, напасти, грех, чума,
горькая досада.
От подруги без ума,
нету с сердцем сладу.
Рассуди ты без затей,
аль не разобралась?
Муж – отец твоих детей,
А подруга – шалость.
Ей, подруге, все ништяк
- прыгает по койке.
А у Светки лоб в прыщах,
а у Кольки двойки.
Только в доме прибралась,
только щи сварила…
Как душа вся напряглась,
завелась, заныла:
Как там, с кем зазноба-страсть,
кто ей зубы скалит?
Забрала над сердцем власть
и не отпускает.
И душа во весь опор
скачет, перескочит…
На кого твой муж топор
ближе к ночи точит?..
/март 2005 г./
ПЕДЕРАСТКА
Я,
дрянь, педерастка – ничтожная плесень.
Такую, как я, проще было б повесить
на первом фонарном столбе при дороге.
Гребу на своей неказистой пироге
по сточной канаве по имени ЖИЗНЬ.
Ты рядом не стой, не крестись, ни божись.
Платочком батистовым носик прикрой
и душеспасительных псалмов не пой.
Ты мне позавидуй – в болоте моем
мы всех задушевней и чище поем.
Мы искренне любим. За нашу любовь
Господь нам дарует жемчужины слов,
которыми ты не способен владеть.
И вот потому на меня свою плеть
готов ты поднять. Но спроси у жены:
о ком по ночам ее сладкие сны?
/декабрь 2006/
Источники:
1) Ольга Краузе. Ё-моё: Книга стихов.
– М.: Квир, 2007.
Дочери Сапфо (Главная страница)