КЛЕСТ

 

 

 

* * *

 

дорогая,
вдали от тебя я сорвалась с цепи:
при каждом удобном
ввинчиваюсь в нутро
все-равно-каких малознакомых женщин
лишь бы напомнить пальцам,
лишь бы не дать им забыть,
как это было до
того, как мы порознь
и, знаешь, легче..

как это по-русски: порой, иногда...
sometime
я чувствую шелковое,
молящее о пощаде - чужое,
но, бывает, складывается удачно охота,
и я нащупываю край
похожего на твое,
голодного жесткого лона -
ребристого,
если вверх повернуть ладонь,
бездонного,
если забыть осторожность...
и они поют, как по нотам: вдох-выдох
а я поддерживаю огонь нужного градуса,
влюбившись почти, предположим...

дорогая,
входя по утрам в других,
я каждый раз предаю,
растворяясь без тени осадка
в поту и слюне,
внедряясь под кожу их
парами летучей ртути:
губительно,
сладко...

держи меня крепче, эй,
не то я могу заснуть
на чьем-то горячем плече
до самого желтого утра,
аннулируя счет
забитых тобою мячей,
дыша аутсайдеру в губы,
влюбившись почти
как будто

 

 

 

 

N.

 

...соленым криком прорастает горло
иссохшим пальцам не снести кольцо
от женщины, чье имя время стерло
по зеркалам растрачено лицо мое,
но в чьих-то влажных пястях,
оплавясь мылко,
вытерта в подол,
останется неуловимость счастья
и замшевость затылка моего...

 

 

 

 

ЛИНИЯ НАС

 

кончилось вдруг -
так простимся
голубокровыми бритами;
в последнем рукопожатьи,
схлестнемся
на картах рук
проложим новую линию
теплыми бритвами,
зажатыми в пальцах по-азиатски...

между
прерывистым руслом жизни
и мелководным - счастья,
союзом согретой стали и холода
неотпускающих глаз
в мясо меандром врастет,
путая хироманта
рваным краем,
глубокая линия нас

 

 

 

 

11.04

 

сквозь цифровые сети
ворваться в тебя анонимом
тесно внутри
и скользко
под каблуком
в ноябре
небо
шрапнелью
слезы
не остановишь тыльной
пластью щита ладони
в кованом серебре
глаз твоих
снов
мне мало
слог в послевкусии груб
ты у меня кораллы
снова украла
с губ

 

 

 

 

СИНЕМА

 

в режиме ускоренной перемотки
цветные недели
между ними -
редкие
стоп-кадры тебя:
ты в профиль,
куришь...
рваный hardcore постели
немой черно-белый видеоряд

вдоль острой линии позвонков
правишь небрежно рисунок роли
я - ниц под гнетом твоей ладони
мотор:
я - крик,
я плавлюсь от боли
в яростных бликах прожекторов

крупный план...
оператор лунного света
нежное режет -
сквозь грубый грим
тонкую кожу
пощады! -
ретушь
на сердце измученных героинь

чередой бесконечных дублей,
ракурсов...
филигранностью древнего мастерства
вне фокуса,
времени,
вне целлулоидной хрупкости
мое к тебе
безупречное...
синема

 

 

 

 

Л-1

 

"Я без тебя МОГУ",-
говорит тоскливая героиня
сентиментального фильма.
Я тоже.

Но на бегу
спиной ощущаю
чью-то на тебя похожесть.
Воспоминания раскаляются до предела.

Мне
не хватает твоего тела,
бездной разверзнутого,
вывернутого мной наизнанку,
кровью пишущего на гостиничной простыне.

Не любовь между нами.
Что дальше?
Куда глубже продвинется мой кулак?
Я уже захлебываюсь в собственной фальши,
но еще хочу.
Хочу, чтобы было так:

выть на тебе
раненной в сердце самкой,
пугаться
острых запахов желания и сигарет,
впускать в ухо "люблю тебя",
суеверно скрещивать пальцы:
"Я тебя тоже", - "Правда?"

Нет. Не любовь между нами.
Дальше - занавес.
Может письма, может сумерки на снегу.
Еще хочу тебя, но самое страшное -
уже могу без тебя.
Я без тебя могу.

 

 

 

 

Л.

 

Сквозь пальцы твои дым сигаретный - я.
Исчезаю, песком на зимний асфальт ложась,
Параллелями рельсов, снами,
Слез километрами становясь...

Искры, рожденные от редких прикосновений,
Сжигают тех, кто в одном радиусе с нами,
Задевая тех даже, кто в радиусе без нас.

Плечам твоим
Пошло бы кружево из кольчужной стали.
На твоей спине
Я бы вытатуировала карту обеих Америк.
Глазам твоим
Отражаться в океанской печали
И никогда,
Никогда не увидеть берег.

Меня ты любишь? Меня - такую:
Меняющуюся с каждой переменой ветра,
Загоняющую иголки в самых любимых кукол,
А после рыдающую над их безвременной смертью.
Любишь? Скажи, а тебе не больно?

 

 

 

 

ВАРИАНТЫ А ТЕМУ АЗБУКИ МОРЗЕ

 

_._._._

точка-тире
от ногтей полосы
кровавой осевой линией
вдоль геометрии твоего тела:
делю тебя
на островерхие конусы,
многоугольные призмы,
идеальные полусферы

! тире-точка
! ты в меня
! любовь
! неосторожными пальцами
! снизу вверх
! торопливыми строчками
! раскаленными знаками
! восклицательными

---------
тире-тире
пунктиром расчерчены
твои города, дороги,
зрачки и плечи

..точка, точка
два пулевых отверстия,
два сердца остывших
как тебе легче?

 

 

 

 

ПРЕДАЛА

 

струями воды
смываю поцелуи
вот и предала

 

 

 

 

РЕВНО-СТЬ

 

... а я пьяная...
на внутренней стороне меня
дактиловерсия твоего желания впаяна
навеки
расплавленным оловом...
март стираю со щек,
что нового?
веки прикрой, -
нам от роду весен поровну

в замке твоих рук,
в опасной натянутости сухожилий -
нас сложили
за скобками,
но разделить забыли
надвое...
без малого шанса на ложь:
сколько их у тебя было
за отчетный период?

нож
обоюдоострый слева и по часовой:
я бы тебя...
немота и смерть - терапия лжи...
в глаза мне, все эти клятвы всуе,
я старше на сотню весен,
скажи,
они тебя хотя бы целуют
после?

 

 

 

 

Промоre

 

я - лучшая
в промискуитетном пространстве
и времени -
хоть в линию вытяни его,
хоть закольцуй по кругу
мне пьяные девочки лижут пальцы
в очередь...
я им: половину сердца внаем,
наскоро руку,
стихи...
да и сами они не без рифмы -
амфибиолемминги:
ползком по отмели от,
взахлеб назад на острые рифы мои,
потому что
лучше я,
чем кто бы то ни был до
на самом заветном меридиане
измятой простыни...
инфинитивностью вектора и кольца
от Августина до Ньютона
островом
накануне
вечных сумерек,
смены суток,
конца света - ты...
послушай,
я - море - я
лучше сдайся моим волнам,
ляг под меня
алчущей материковой сушей...

 

 

 

 

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЛЮБВИ. ВЕНОК СОНЕТОВ

 

1.
Да скажи ей, наконец, что любишь, но
беги прочь, пока она не начнет
осознавать всю нелепость взаимности.
Когда она поймет, что ты - тоже...
И уже давно, может быть, даже раньше,
чем она, -
это катастрофа!
Это срочное бритье ног и прямые, требующие взгляды,
обрезание ногтей под корень
и усиленное
холенье рук.
А ты кривляешься, мать твою,
как распоследняя рената, и
все обращаешь в шуточки...

2.
Все обращаешь в шуточки,
а она впадает в депрессивный столбняк,
начинает выкуривать
четыре по двадцать в день,
жрет фенобарбитал, запивая Holsten'ом и
все прощает тебе, потому что:
ты - злая, ты - это все...
У нее четыре любовника, она прижигает им спины окурками,
вырезает первую букву твоего имени на правом плече.
Как ты можешь, fuck it, так поступать с ней?
А она обещает сойти с ума через четыре года
или повеситься в следующий четверг,
потому что у тебя бархатная кожа.

3.
Потому что у тебя бархатная кожа
и тихий голос.
Ты - это ты. Она не могла бы выбрать другое.
Она расшнуровывает тебе ботинки,
когда ты валишься в них в постель.
Она зашнуровывает их тебе, когда ты
спотыкаешься посреди улицы.
Ее пятый любовник -почти
греческий бог, но низкорослый.
Он обещает, а она, по привычке,
тушит сигарету об его голую спину
и все не может понять:
почему у тебя такие послушные волосы
и колючие мысли?

4.
И колючие мысли
не хотят становиться шелковой гладью.
Она ненавидит того, кого ты любишь.
Все ждет,когда он загнется от СПИДа и инфантильности.
О боже, все это уже было!
Было с тобой почти наоборот,
или нет, не с тобой, но наоборот:
та - другая, ты прячешь ее ото всех,
а она - тебя, потому что
это - без угроз и истерик ровная
глубокая полоса синего цвета - взаимопонимание.
Это не клочки и обрывки, - это полотно железной дороги
и поезд от А до В по нечетным дням, - это
просто ты бережешь ее и не желаешь ей зла.

5.
Просто ты бережешь ее и не желаешь ей зла,
а она платит тебе наличными
и прикосновениями губ.
Эта - совсем другое. Эта - tequilla-boom для
закодированного и зубная боль для мазохиста.
Эту ты, может и любишь,
но рвешь на части, наслаждаясь
растерзанной линией края.
Однажды она читала тебе стихи.
Тебе о тебе, и ты смеялась.
Вы проснулись рядом уже врагами.
Ты загасила нимб вокруг своей головы,
и она осознала, как мало в тебе святости, но для нее
так лучше, так - можно жить.

6.
Так лучше, так - можно жить:
делать всем четверым blow job и
разносить бациллы, лечиться и страдать от трезвости.
Бесконечные анализы развлекают ее
и не оставляют времени на размышления о тебе.
Она не любит спать. Когда спит -
ты со своими шуточками
кривляешься, как последняя рената,
и доверительно шепчешь в ухо,
как сильно любишь не ее, но
кого угодно - ту, этого со СПИДом и инфантильностью,
забытые кости прекраснорыжего из шкафа...
И учишь ее жить не открыто, а
по-другому - ври и прячься.

7.
По-другому - ври и прячься, -
не для нее.
Она посылает четверых любовников.
Заявляет пятому на прощание:
ты болен!
И уходит в мир фенобарбитала,
где ты - по-прежнему, с нимбо,
вчитываешься
в ее стихи о тебе,
расчесываешь до крови исколотые щиколотки
и, под руку с чудом исцелившимся,
ждешь поезда из пункта А
фальшивая, как она тебя теперь называет. Нет,
она не такая!

8.
Она не такая.
Словно звук ушибленной рельсы
ее голос.
А твоя патологическая несерьезность
интересна ей, как нечто необъяснимое,
ей не присущее, напротив,
она чересчур серьезна, даже
когда речь заходит о ней самой.
Ее жертвенность безгранична.
Даже алтарь такой фальшивой
святой, как ты,
не будет пуст, если...впрочем, не важно.
Главное, что ей безумно хочется,-
она хочет кончиком языка касаться твоей шеи.

9.
Она хочет кончиком языка касаться твоей шеи,
и чтобы ты говорила, что ТАК - никто,
даже искусная искусительница -
обитательница СВ, владелица развесного счастья.
Она хочет,чтобы
твои озябшие руки отогрелись
в глубоких карманах ее клетчатого пальто.
Чтобы в твой носовой платок
высморкалисьее обиды. И
четыре прижженных любовника
катились к чертям вместе с пятым,
который позеленел от антибиотика.
Она хочет, чтобы ты доверяла ей,
когда вы вдвоем на заднем сидении такси.

10.
Когда вы вдвоем на заднем сидении такси
и смотрите: в разные стороны,
в спину шофера,
в грязную выдвижную пепельницу, -
куда угдно, только не в глаза
друг другу -
это как deja vu.
Ты кривляешься, как распоследняя рената,
рассуждаешь о кризисе
визуального, концептуального,
постмодернистского art'а.
А для нее все это звучит как:
ЧУЖАЯ. Для нее
все это - безнадежно.

11.
Все это - безнадежно.
И похоже на музыкальную форму
рондо:
все повторяется
с неотвратимой, навязчивой
знакомостью ситуаций,
знаковостью, символичностью
длины ногтей, цвета
шелковой толстой нити на левом запястье.
Ее бесконечное "все так сложно"
разбивается в прах и пух.
И сквозь прах пуха
проступает, что,
может, пора перестать играть.

12.
Может, пора перестать играть
в двух влюбленных
друг в друга, в себя, в кого-то еще,
в двух, умирающих от разлуки,
в ревнующих каждую
долбаную молекулу кожных покровов,
позволяющих касаться себя
чужеродному, впускающих
чужеродное внутрь собственной сути;
притворяться небезразличными,
даже плевать на мнение о себе.
Пора перестать, вернуться к тем
четверым и, как все ех-любовники,
разойтись не-друзьями.

13.
Разойтись не-друзьями
легче, чем звонить с поздравлениями
в праздники,
обсуждать достоинства и размеры
своих текущих увлечений,
глубины их мыслей и кошельков.
Хотя, ей было бы трудно и это,
и быть врагом тебе, - значит
тебя НЕ видеть и слышать
не-твоим-голосом-не-твои-шуточки,
сложить вчетверо четыре твои фотографии,
стряхнуть пепел в горький стакан,
закинуть длинные ноги на спину пятогои разразиться
воспоминаниями: ведь было и у меня...

14.
Воспоминаниями: ведь было и у меня,
займешься ты между двумя
приступами искусственного веселья,
то есть в пододеяльных сумерках
посткоитальной депрессии между
волшебницей из СВ и
маленьким, разлагающимся от СПИДа
инфантильным придурком,
расчесывая исколотую щиколотку.
Будет недоставать тебе ее восхищения
твоими шуточками, кривляньем.
Из тех двоих один напугает тебя,
шепнув неслышно:
да скажи ей, наконец, что любишь, но...

***
Да скажи ей, наконец, что любишь, но
Все обращаешь в шуточки,
Потому что у тебя бархатная кожа
И колючие мысли.
Просто ты бережешь ее и не желаешь ей зла.
Так лучше, так - можно жить.
По-другому - ври и прячься.
Она не такая.
Она хочет кончиком языка касаться твоей шеи,
Когда вы вдвоем на заднем сидении такси.
Все это - безнадежно.
Может, пора перестать играть,
Разойтись не-друзьями -
Воспоминаниями: ведь было и у меня.

 

 

Источник: Страница автора на сайте Stihi.ru 

 

 

 

 

Дочери Сапфо (Главная страница)

 

Сайт Снежаны Ра

 

 

Hosted by uCoz